Джон Уиндем - Паутина [ Авт. сборник]

— Это тоже неважно, сэр, так как, если имеется достаточное число людей, верящих в определенный институт, значит, этот институт им нужен, независимо от того, дутый он или нет.

— Значит, вы предпочитаете правде слепую веру? — спросил Уотс презрительно.

— Когда есть вера, будет и правда, — убежденно ответил мистер Форкетт.

— Как ученый, я нахожу вашу точку зрения совершенно аморальной, — возразил Уотс.

— А я, как гражданин, считаю вас человеком, лишенным каких-либо принципов, — сказал мистер Форкетт.

— То, что существует на самом деле, не исчезнет и не развалится от того, что вы перестанете в него верить, — заметил Уотс.

— Вы в этом абсолютно уверены? Ведь Римская империя, например, существовала до тех пор, пока люди верили в нее, — возразил мистер Форкетт.

Спор продолжался еще некоторое время, причем мистер Форкетт произносил все более громкие слова и фразы, в то время как Уотс пытался докопаться до самой сути вещей.

Наконец мистер Форкетт подвел следующий итог своим высказываниям:

— По правде говоря, ваши нетрадиционные, я бы даже сказал революционные, взгляды мало чем отличаются от большевизма.

Кристофер Уотс встал:

— Укрепление общества путем слепой веры вопреки научной правде — это метод Сталина, — заявил он и отошел в другой конец вагона.

— Ну, право же, мистер Форкетт, — воскликнула Норма. — Не знаю, каковы можете быть таким грубым и неблагодарным! Стоит только вспомнить всех этих чертей с вилами и ту бедную женщину, что висела вниз головой совсем голая…

— Все это совершенно соответствовало назначению данного места. А вот он — весьма опасный молодой человек! — твердо заключил мистер Форкетт.

Генри решил, что настало время переменить тему разговора. Все четверо начала болтать о разных пустяках, в то время как поезд шел с хорошей скоростью, хотя и не так быстро, как когда он несся вниз. Но постепенно разговор иссяк. Повернув голову в другую сторону, Генри обнаружил, что Кристофер Уотс снова спит, и решил последовать его примеру.

Он проснулся от крика: «Отойдите от дверей», — и увидел, что вагон снова полон народу. Не успел он открыть глаза, как Норма толкнула его локтем в бок.

— Смотрите! — сказала она.

Прямо против них, держась за подвесной ремень, стоял человек и читал газету. Так как его, по-видимому, больше всего интересовали результаты скачек, опубликованные на последней странице, первая страница была повернута лицом к Генри и Норме, и там крупными буквами был напечатан следующий заголовок:

«КАТАСТРОФА В ЧАС ПИК.

12 ЧЕЛОВЕК УБИТО.»

Под заголовком были перечислены фамилии. Генри вытянул шею, стараясь прочитать, что там написано. Владелец газеты опустил ее и с возмущением посмотрел на Генри. Но тот уже успел найти в списке свое имя и имена других пассажиров. Норма встревожилась.

— Прямо не знаю, как я все это объясню дома, — сказала она.

— Ну, теперь вы понимаете, что я имел в виду? — сказал мистер Форкетт, обращаясь к Генри. — Только подумайте, сколько будет хлопот, пока в этом разберутся, — и шумиха в газетах, и еще Бог знает что. Да от такого парня только и жди беды — абсолютно антиобщественный элемент!

— И что только подумает мой муж! Ведь он меня ужасно ревнует! — заметила миссис Брэнтон с некоторым удовлетворением.

Поезд остановился на станции у собора Святого Павла. Толпа в вагоне несколько поредела, и поезд двинулся дальше.

Мистер Форкетт и Норма стали продвигаться к выходу. Генри решил, что он, пожалуй, тоже сойдет на следующей остановке. Поезд начал замедлять ход.

Внезапно мистер Форкетт схватил Генри за плечо.

— Смотрите, вон он идет! — сказал он, указывая на Кристофера Уотса, который шагал в толпе впереди них.

— Вы можете уделить мне несколько минут? Что-то не доверяю я ему…

Они поднялись по эскалатору и вышли из метро напротив здания Биржи.

Оказавшись на улице, Кристофер Уотс остановился и оглядел все вокруг оценивающим взглядом. Его внимание привлек Английский банк. Он шагнул вперед и остановился против него, подняв голову кверху. Он что-то прошептал. Земля под ногами слегка задрожала. Из трех окон верхнего этажа вылетели стекла. Одна статуя, две урны и часть балюстрады закачались и обрушились вниз.

Уотс расправил плечи и глубоко вздохнул.

— Боже мой! Ведь он… — начал мистер Форкетт и бросился вперед, так что Генри не расслышал остальных слов.

— Я… — заявил Кристофер Уотс громовым голосом. — В ЭТО… — продолжал он, не обращая внимания на зловещее дрожание земли, — НЕ…

Но в этот самый момент сильный удар кулаком в спину бросил его на мостовую перед несущимся автобусом. Раздался скрежет тормозов, но было уже поздно.

— Это он! Я сама видела, как он толкнул его! — закричала какая-то женщина, указывая рукой на мистера Форкетта.

Генри догнал его как раз в тот момент, когда к ним подбежал полицейский.

Мистер Форкетт стоял, с гордостью взирая на фасад Английского банка.

— Что только он мог натворить! Этот молодой человек представлял большую опасность для общества, — заявил он. — Конечно, меня следовало бы наградить, но боюсь, что скорее всего меня повесят. Что поделаешь, надо же чтить установленные традиции и институты!

Хроноклазм

(Пер. с англ. Т. Гинзбург)

Мое знакомство с Тавией началось, можно сказать, издалека. Как-то утром на плэйтонской Хай-стрит ко мне подошел незнакомый пожилой джентльмен. Он приподнял шляпу, отвесил поклон, скорее на иностранный манер, и вежливо представился:

— Меня зовут Доналд Гоби, доктор Гоби. Я буду весьма признателен вам, сэр Джералд, если вы уделите мне несколько минут вашего драгоценного времени. Очень прошу простить за беспокойство, но дело весьма важное и не терпит отлагательств.

Я внимательно посмотрел на него.

— Видимо, здесь какое-то недоразумение. Я не титулован — я даже не дворянин.

Он выглядел озадаченным.

— Неужели! Простите великодушно! Такое сходство… Я был совершенно уверен, что вы сэр Джералд Лэттери.

Настал мой черед удивиться.

— Я и есть Джералд Лэттери, но мистер, а не сэр.

— О боже! — смутился он. — Конечно! Как глупо с моей стороны. Есть здесь… — он посмотрел вокруг —…есть здесь местечко, где мы могли бы побеседовать без помех?

Я заколебался лишь на миг. Бесспорно, передо мной был образованный, культурный джентльмен. Может быть, юрист. И уж конечно, не попрошайка или кто-нибудь в таком роде. Мы находились рядом с «Быком», и я пригласил его туда. Гостиная была свободна и предоставлена к нашим услугам. Он отклонил мое предложение выпить, и мы сели.